Фигура Русского Царя: антропология и этнография
В московском отеле Арарат Парк Хаятт состоялось XIII Годовое Заседание Московского Евразийского Клуба по теме: «Перспективы монархии в России и в мире». Заседание переросло в годовой же Торжественный ужин Клуба и по мере дискуссии о перспективах монархии число гостей стремительно увеличивалось пока не подошло к количеству 150 персон.
Тема монархии будоражила евразийцев давно, однако они решили «припасти» её на Годовое заседание, что называется «на сладкое».
Дресс-код был: Bt (black tie) и вечерние платья. Поэтому кавалеры щеголяли в смокингах, ну а дамы просто поражали воображение.
Тем не менее «монархическая дискуссия» прошла на высоком интеллектуальном уровне. Эксперты Клуба на его годовщину провели своего рода «структурный анализ» монархической идеи.
Темы для обсуждения взывали и возбуждали:
— Возвращение Рюрика
— Империя и права народов
— “Белый царь”, “красная Русь”, “чёрная земля”
— Монархия в России – XXI: неудачная шутка или единственный шанс?
В предуведомительном спиче Председатель Клуба Павел Зарифуллин заметил, что обсуждение сложной монархической темы евразийцами не будет касаться актуального монархизма в России и в Европе, «видам» престолонаследия, реставрационным прогнозам и интригам Романовых, Бурбонов и Гогенцоллернов:
«Мы попытаемся рассмотреть монархическую систему и «Фигуру Царя» с точки зрения архетипов, древнейших представлений народов нашей страны. Поэтому наша монархическая дискуссия, видимо будет иметь футуристический характер, хотелось бы поговорить о древнейших аспектах «царского мифа», который так или иначе будет реализовываться в будущей России».
Открыл XIII Годовое Заседание евразийский историк и писатель Роман Багдасаров. Он задал тон дискуссии, обратившись к «царской антропологии»:
Фигура Царя
«Я бы хотел поговорить об образе монарха. Этот образ свойственен и исламу и буддизму. Но я буду говорить о том, как он сформировался в нашей восточнохристианской ойкумене.
Я лично бы хотел сказать о важности фигуры монарха для духовного развития человека как такового. Это своего рода архетип, идеальный монарх суть «золотое зерно» из коего прорастает священный порядок страны.
Только в чине монарха человек может гармонично исполнять свои властные полномочия, власть не искажает его, т.к. государство рассматривается, как продолжение венценосной семьи, т.е. имеет естественное основание.
Остальные формы более ущербны, потому что в них человек вынужден опускаться до стадного «командного» уровня, где потеряно специфическое достижение человека и человечества — семья.
Гибель антропоцентризма в искусстве
Интересно, что император в России начала XX века возглавлял общество любителей древней иконы. Царь — живая икона и гарантия сохранения человеческого образа, человеческой иконичности, соответствия высшему замыслу о человеке.
На самом деле кризис церковного и художественного искусств связан с
утратой иконичности, которая в свою очередь связана с утратой чина царства.
Идею об особенном «антропологическом значении» образа монарха для человечества попытался развить публицист Илья Бражников:
Монархия – сложная форма государственного и общественного устройства, к которой человечество пришло в результате длительного развития. Теперь это развитие практически прекратилось, уступив место так называемому «техническому прогрессу». Монархия, как справедливо отмечает Багдасаров, является культурно-антропологическим проектом.
С IV века образ императора (властителя ойкумены) и образ теоантропоса (Богочеловека) являются аналогией. Иконография Христа, практически вся церковная иконография, которую мы знаем, вырастает из императорского искусства. Это доказанный факт, о котором сегодня, к сожалению, редко вспоминают.
И недаром после гибели русского самодержца в 1918 году антропоцентризм в искусстве начинает сильнейшим образом колебаться, пока окончательно не маргинализуется во 2-й половине XX века.
Это отразило общую культурную деградацию. Вот почему восстановление царского правления, если оно когда-нибудь состоится, будет означать для человечества «новый формат».
Монархия и «новое человечество»
Действительно, если Аристотель называет монархию наилучшей формой правления, то нужно понимать, что это наилучшая форма правления для наилучших людей.
Рабам или париям, вероятно, всё равно, кто и как ими правит. Монархия становится возможной в мире, где образ человеческий достигает определенной высоты или даже своего совершенства. Таковы все монархии, начиная от царя Давыда или Кира персидского – везде мы видим определённое развитие идеи и образа человека».
Царь и Вулкан
Эксперт Евразийского Клуба Кирилл Коктыш обратил внимание на особое «тектоническое», фактически внечеловеческое значение монархической власти, а также и её функции.
Коктыш припомнил, что во время недавней революции в Таиланде «спящая» монархическая власть неожиданно презентовала стране и всему миру свою трансцендентную политическую функцию: «Власть проснулась в Таиланде, как спящий вулкан. Монарх приказал вывесить революционеров на деревья, что и было с радостью исполнено согражданами. Поэтому от такого «вулканического» «возвращения Рюрика» не застрахована ни Россия ни одна страна СНГ».
Иной Царевич
Идею «инаковости» природы царской «сакральной» власти развил в своём выступлении Прнедседатель Клуба Павел Зарифуллин: «Русский мир, его общество живёт своей жизнью, как иное любое человеческое общество. Любой социум старается не соприкасаться ни с какой иной частью мира, как корабль плывущий в океане.
Россия живёт в своей посконной «земляной» сфере Русской Равнины. Есть у неё своя «красная» элита, потомки древних благородных родов. Но, время от времени, Равнине приходится сталкиваться с Иным.
Чем-то другим, с другими народами, культурами, технологиями. Как сталкиваться, что ей делать – наша Равнина не знает. Поэтому Равнина берет сыворотку из Иного, чужого мира, из возможного источника болезни, из возможной угрозы, так как делают прививку от оспы.
Оспа это Чужое и Иное, стремящееся уничтожить организм. А прививка от оспы – царская власть, которая приходит на Равнину всегда Извне. Как и в любой иной общественно-культурной системе.
Согласно «дедушке этнографов» Фрэзеру и русским сказкам — появляется молодой царевич из иной земли, он приходит в наше царство и получает по итогам различных подвигов царевну и пол-царства впридачу. «Иной царевич» несёт в себе не только отпечаток «чужого», но и энергию сакрального, священного.
Согласно этнологу Рене Жирару «священное», попадая в наш мир всегда раздваивается, растраивается. Иное, священное всегда многолико, поэтому «оттуда» царствовать прибывают братья.
Повелитель Оспы
Священный царь может ничего не делать. У африканских племён он просто ест-пьёт и совершает аморальные безобразные поступки. То, что никогда не позволит себе любой иной представитель общества, народов королевства, живущих по чётко отмеренным правилам и законам. Поэтому царь священен, сакральность его связана с Иным, он — Иной, он — «сыворотка Иного», в живом организме страны.
Он может однажды проснуться и приказать всех развесить по деревьям. И все ему угодливо помогают, потому что понимают, что царь это Иное, вулкан, который просыпается когда сакральному внутри системы это необходимо.
Российская власть всегда приходила извне.
Это Рюрик с «братьями», Чингизиды, потомки прусских князей Балтики — Романовы, а также Владимир Ильич Ленин, приехавший на Русскую Равнину из Стокгольма и буквально вобравший в сумасшедшие революционные годы архетип «красного царя» в себя.
Сталин пришёл на эту территорию из-за кавказских гор Извне. Поэтому в сознание наших народов он — последний сакральный царь.
Но сложный организм общества и народов, страну населяющих, рассматривает «царскую функцию» именно как прививку от Иного. Поначалу варяжские князья и монголы Равнину грабят и реструктурируют, потом мобилизовывают её жителей и защищают от Иного.
Как Александр Невский мобилизовавший жителей Русской Равнины на борьбу со своими варяжскими родственниками. На Неве, Чудском озере и в других местах.
Продолжение
Пресс-центр Московского Евразийского Клуба
Америка, Россия и Наркотики (Итоги заседания IV Московского Евразийского Клуба)
Кавказ нам нужен или война? Итоги III Московского Евразийского Клуба
Царь это персонифицированная системность .
Со времен Петра царь персонифицировал ситему власти дворян.
Династии могут существовать только традиционном обществе , где хамулла или клан основа социальной организации.
Поскольку в России власть вновь переходит к «новому дворянству силовиков» есть смысл говорить об Империи и Императоре. Это тем более важно что бы «новое дворянство» не зажралось и не перегрызлось.
Ещё Владимир Паперный в «золотых 70-х» предполагал, что на его глазах формируется новое партийное дворянство, а самое блестящее и свободное образование в СССР можно будет получить в школе КГБ. Сейчас видно, что со своими прогнозами он поторопился. Не родилось из этих людей новых Пушкиных, Бакуниных, Чаадаевых и Жуковских.
Разве что новейшее поколение Михалковых 🙂
Также и с дворянством «силовиков». События показывают, что это сегодня скорее уходящая консорция. А вот кто придёт им на смену? — большой вопрос.
И это самое интересное
Leave your response!