Какая же польза может быть для России, если она признает право поморов на включение в Единый перечень коренных малочисленных народов? Судите сами: Россия стремится в Арктику, богатую углеводородными ресурсами. Но история арктической России, без учета арктической тысячелетней истории поморов, выглядит несерьезно. Это прекрасно понимают, например, норвежцы, которые вежливо, но упорно, вытесняют Россию со Шпицбергена.

Сегодня практически на всех норвежских картах название архипелага Шпицберген заменено на норвежское Свальбард. Называя Шпицберген Свальбардом, норвежцы подчеркивают свой национальный суверенитет над этой территорией. Казалось бы, что мешает нашим чиновникам на российских картах называть Шпицберген древним поморским именем Грумант? Стоит подчеркнуть, что именно поморы открыли и освоили Грумант задолго до того, как появились государства Россия и Норвегия. И если бы поморы были в Едином перечне коренных малочисленных народов, Россия могла бы использовать этот фактор. Ведь тогда можно было бы напомнить тем же норвежцам, что Шпицберген — это территория традиционного природопользования поморов — коренного малочисленного народа севера, которого лишили этих территорий без их согласия. Тогда можно было бы опираться на положения Международного права, защищающего интересы коренных малочисленных народов. В этом случае абсолютный суверенитет норвежцев на Шпицбергене был бы уже не столь однозначным.

Поморы и Баренц

Ученые знают, что поморы жили и промышляли на Груманте, по крайней мере, с последней четверти XV века. Об этом свидетельствуют остатки срубов поморских домов, привезенных сюда с берегов Белого моря. А норвежских следов того времени там почти не обнаружено.

«Баренцево море нать Поморским морем звать», — гласит поморская пословица, записанная в прошлом веке известным архангельским краеведом Ксенией Гемп. Но для европейцев поморы были всего лишь российскими аборигенами. По западным понятиям, аборигены-поморы не могли считаться первооткрывателями Арктики, точно так же как индейцы не могли открыть Америку. О том, что Баренц «открывал» уже освоенные поморами арктические территории, свидетельствуют записи из его собственного судового журнала. Например, когда Баренц «открыл» архипелаг Новую Землю, он нашел там поморские избы, и даже воспользовался запасами муки, оставленной поморскими промышленниками! На обратном пути после зимовки Баренц умер, и возможно его экспедиция так и погибла бы во льдах, если бы 28.07.1597 года не встретила поморских промышленников. Поморы объяснили голландцам по компасу и карте, где они находятся и указали экспедиции путь домой. Вот и судите после этого, кто же настоящие хозяева Арктики?

 Пора вспомнить о поморах?

Любопытно, что Норвегия как государство была признана лишь в 1905 году, а первой страной признавшей Норвегию была Россия. При этом поморский коренной народ оказался заложником геополитиков. Дальше события развивались не в пользу России, но еще больше — не в пользу поморов, которых обе страны просто не замечали. Характерно, что даже в русско-норвежском словаре сегодня нет слова помор(!), хотя первый полный русско-норвежский словарь Свена Генриха Хелмса был напечатан в «Архангельских губернских ведомостях» в 1903 году с подзаголовком «посвящается русским поморам» (АГВ, 1903, № 124, 126, 128, 130). А, например, слово казак (в Поморье, в отличие от юга России, Украины и Сибири местного института казачества никогда не было) в том же современном русско-норвежском словаре есть. Любопытно, что российское государство сегодня активно насаждает в Поморье чуждое для региона реестровое казачество, поддерживает финансами создание кадетских классов, пропагандирует казачью культуру. При этом ничего подобного для этнической общности поморов в России не делается.

По просьбе Норвегии в 1920 году Парижский договор закрепил за Шпицбергеном норвежский суверенитет. Про права коренного народа поморов, которые лишились своих территорий традиционного природопользования, ни норвежцы, ни русские не вспоминали. В 1947 году норвежцы все же позволили СССР присутствовать на архипелаге для добычи каменного угля. Увы, вопрос о том, чтобы позволить коренным поморским рыбакам беспрепятственно ловить здесь рыбу и добывать морского зверя, ни одной из стран даже не ставился.

Так, может быть, пора его поставить?

Иван Мосеев, Поморский центр публичной политики