СВЯТАЯ РУСЬ: два пути…
Святая Русь — не метафора, не абстрактный символ, не чувственный образ, не назойливая память древности; она не в прошлом и не в будущем, ни во времени и ни в пространстве; она не историческая данность, не образец для подражания, и даже не идеал. Святая Русь наше потаенное, глубинное, подлинное бытие, единственно истинное и возможное, собственно — бытие!
И это не эмоции, не дань падкому до экзотики постмодернистскому всеядению. Такое утверждение не следствие личного духовного поиска и уж тем более — не плод логических построений. Святая Русь — это живая реальность, которая в действительности, никогда не исчезала, не пресекалась, но лишь в определенный момент истории стала невидимой для, отпавших от Её животворных истоков людей.
Те же, кто остались верны Ей — никогда не теряли Её из вида, хранили Её в своих сердцах, пребывали в кристально чистых водах Светлояра, зрили нетленный свет Града Китежа.
Стоглавый Собор в 1551 году закрепил в качестве догмы то, что уже давно стало доминантой русского национального самосознания: вера в мессианское кафолическое предназначение русского народа. Охранить истину Православного Христианства в чистоте и неповрежденности.
Русские на провиденциально установленном этапе священной истории отождествили себя с Церковью Христа, осознали Русь как Царство Бога, Москву как Третий Рим и Второй Иерусалим, весь народ как соборное тело Христа Спаса, призванное быть проводником божественной воли в охваченном властью антихриста мире.
Сотню лет спустя, после Стоглава неумолимая логика конца времен предопределила раскол, церковную смуту и отпадение от Истины Православия значительной части русских во главе с церковными иерархами, патриархом и царем. Правду староверов спустя ещё двести лет признают даже исследователи господствующей церкви. Пойдут на лукавую уловку единоверия, впоследствии прийдут к веротерпимости и наконец к снятию анафемы. Но всё это будет позже, часто не из искреннего стремления восстановить поруганную, растоптанную, бес числа оскверненную и казненную правду — нетленную, неизбывную правду Святой Руси, но следуя банальной академической щепетильности или очередной административно-рыночной конъюнктуре.
По человечески, хочется сказать этим потрудившимся для правды людям, спасибо, но если подходить к этому вопросу строго, то не за что.
Никому и ничему уже не помогут эти запоздалые реверансы в сторону Священной Старины, эти лишенные духа древлего благочестия попытки что-то реконструировать, кого-то убедить или обратить. Всё это уже не имеет значения. Корабль не утонул, но взмыл в высь, в лазурные воды небесных озер. На поверхности бушующего моря апостасии остались лишь утлые челны….
Трагедия староверия усугубилась утратой священства, невозможностью участвовать в таинствах, травматически судорожные, на грани безумия, духовного и физического суицида попытки найти какое-то обоснование сверхзапутанной ситуации. Святая Русь, Православное Царство перестали быть явными. Предательство иерархов и царя ставило вне священного бытия их и всех им последовавших. Но и сами староверы оказывались оторванными от центра, от оси, от краеугольного камня Церкви и духовной жизни — от евхаристии, от причастия самому Христу, без которого невозможно полноценное и вообще никакое существование христианина и христианской общины.
Сказать, что трагические последствия раскола решались по разному в различных староверческих толках и согласах, значит не сказать ничего. Обращение к рациональным объяснениям абсолютно бессмысленно, там где нет и не может быть никакого ответа, но лишь вера и сходящее с небес в горящие сердца откровение предопределяют поступки людей и исторические события. На чьей стороне истина — у беспоповцев или у обретших полноту иерархии? У тех, кто безмерно скорбит о страшной утрате или у тех, кто радуется возвращению полноты таинств? Вряд ли будет правильным судить об этом со стороны. И уж совсем некорректными будут попытки наклеить ярлык сектантов, изуверов, больных, неистовых людей на ту или иную общину, на тот или оной староверческий толк. Мудрее и вернее последовать истине так, как она открылась. Для кого-то это будет светская симпатия к ревнителям русской старины. Для кого-то молитва по старопечатным книгам. Кто-то прийдет в единоверческий приход, кто-то воцерковится в Древлеправославной Церкви. И только последним, изнутри, из среды живых носителей старой веры может быть дано будет пережить и адекватно «понять» трагическую реальность исхода Святой Руси в параллельное бытие, её сокровенный смысл и жертвенно-огненный дух.
Пока богословы, ученые исследователи, православные функционеры, иноверцы и светские писатели всех мастей рассуждают о соответствии церковным догматам, научной логике и здравому смыслу безрассудных попыток кучки странно неуклюжих в этом мире людей быть верными старой вере, подлинные традиционалисты, кажется уже сделали свой выбор. История конца — это история раскола, а значит история старообрядческого сопротивления, его рефлексия, его тайные ходы, его метаморфозы и парадоксальные проявления.
Дух староверия, консервативный, архаичный, дремучий, мракобесный и сектантский по видимости, в действительности, на поверку оказывается подчас самым авангардным, оригинальным феноменом бунта против антихриста, против мира сего, против Системы подавления и уничтожения всего духовного, вертикально ориентированного. Старообрядчество по своей сути — это твердыня несогласия с реальностью десакрализированного, профанического космоса; его апелляция к национальной самобытности вкупе с органическим чувством кафолического призвания — является радикальной прививкой против диавольских уловок и прелестей современного мира.
Старообрядчество промысленное до предела, безусловно, самая революционная сила, реально способная сдерживать натиск апостасии и временами переходить в яростное наступление, принося на алтарь Бога новых мучеников и героев.
Можно, можно спорить о догматических неувязках, копаться в исторических справочниках и шуршать маслянистыми листками ветхих фолиантов. Можно бесконечно долго искать объяснений, интерпретаций, аргументов, но так никогда и не прийти к единственной истине. Не о таких ли говорится в Писании, как о всегда учащихся, но никогда не могущих достигнуть познания Истины?
А мир тем не менее гибнет. В нем совсем не осталось места свободного от действия антихриста. Так или иначе все живущие в социуме попадаются на крючок к дьяволу, идут на компромисс с миром, участвуют в делах беззакония. Деньги, рынок, техника, бюрократия, средства коммуникации, обмен информацией и использование всякого рода вещей вовлекают человека в систему функционирующую по законам князя мира сего, и с необходимостью оскверняют душу христианина, делая его в какой-то мере заложником царства зла. Отрицающий это — безответственный и духовно слепой человек, не стремящиеся к полноценной христианской реализации. Утверждающий такое положение встает перед необходимостью освобождения от дьявольской зависимости. Но возможно ли это? Да!
Существует два пути, каковые суть один, но пролегающий в разных системах координат. Первый — это исход из материальной вселенной в молитву, в духовную брань, в скиты и пустыни — тотальная спиритуализация личного бытия.
Другой путь лежит во вне по отношению к чисто духовной реальности. Это искупление отдельных мелких компромиссов с порочным миром посредством его тотального отрицания в акте разрушительного революционного свершения. Это обращение духа к самым поверхностным уровням бытия — к политике, к общественному служению мужественно-жертвенному и не менее героическому нежели подвиг духовной брани. Всё, что лежит вне этих путей является ни чем иным как замаскированным предательством, слабостью и трусостью, в лучшем случае — позорным невежеством, объяснимым лишь крайним духовным разгильдяйством.
Как это ни парадоксально, но именно те, кто ясно отдает себе отчет в безысходности сложившегося положения вещей, в том, что Церковь, Таинство, Бог, Святая Русь есть истинный ковчег спасения; именно те, кто не питают ни малейших иллюзий относительно хоть какого-то улучшения (в контексте апокалиптики думать иначе — ересь), не мечтают ни о монархии, ни священной империи; именно законченные пессимисты в отношении земной реальности, но при этом страстно до безумия преданные параллельной Родине, Святой Руси, которую никто не сможет у них отнять; именно они не отказываются от самых радикальных средств и способов сопротивления миру апостасии, готовыми если нужно взять «меч в отмщение делающим злое».
Подлинные староверы безусловно революционеры, революционеры духа ориентированные на тотальное и бескомпромиссное преображение всего бытия.
И совершенно глупыми и банальными выглядят попытки противопоставить староверческий консерватизм и революционность, на том якобы основании, что староверие лишь сохраняет, но ни в коем случае не творит новое, ломая старое. «Старое» по логике древлеправославных христиан означает истинное, истоковое, изначальное, вечное, незыблемое, непреходящее. «Старое», «ветхое», «Древнее» суть преждесущее. Так и Бога Писание называет Ветхим днями.
Потому «старая вера» всегда только истинная вера. А революция, буквально, есть возврат назад, то есть к Истоку, к Началам, к Истине, к Вечносущему. Революция — это отрицание временного ради Вечного, конечного ради Беспредельного, человеческого ради Божественного, порочного и греховного ради Святого и Обоженного. Потому Старообрядцы по природе своей консервативные революционеры, самые грозные и беспощадные враги современного мира, потому как вооружены они Духом и Истиной Святой Руси, исполнены нетварного Света и Сил Всемогущего Бога, совершающего чрез свои святые сосуды последние деяния в преддверии Конца мира.
Старовер Василий
Leave your response!