Главная » Политика

Турция: Модернизация и Национализм

10 ноября 2010 Комментариев нет

bahrevВыступление Координатора Движения по защите прав народов Евгения Бахревского на международной конференции “Этнорелигиозные риски модернизации” в Московском Центре Льва Гумилёва»

Сам по себе Модерн – явление европейское. Западная Европа, построившая капиталистический строй, благодаря технологическому рывку 16-17 веков стала представлять значительную угрозу для всех своих соседей.
Россия и Османская империя – первые страны, столкнувшиеся на поле боя с Модерном. Естественно, перед обеими державами вскоре остро встал вопрос модернизации. Модернизация, таким образом, явление вынужденное, оборонительное перед лицом агрессивного наступающего Модерна.
Российская и Османская империи, в соответствии с теорией этногенеза Л.Н.Гумилёва, — продукты одного и того же пассионарного толчка 13-го века. Обе империи имеют множество родственных черт, на протяжении истории тесно общались друг с другом. Начиная с 17-го века, для обеих империй стало очевидным, что для эффективного отпора западноевропейской агрессии необходимо что-то делать. Именно этот процесс реформирования, обусловленного военно-техническим превосходством врага, и является модернизацией.
Всякие реформы, если это действительно реформы, должны иметь целью достижение военно-технического превосходства, либо паритета с соседями. Если конечной целью реформ является что-либо другое, то это не реформы, а нечто скрытое иное. В этом смысле хорошо вспомнить горбачевскую перестройку. Если бы целью реформирования СССР было бы объявлено достижение военного равновесия с США и НАТО, а для этого КПСС провозгласила бы курс, хоть на демократизацию, компьютеризацию, нанотехнологизацию, на применение рыночных механизмов в экономике, да хоть на создание (страшно подумать!) многопартийной системы, это было бы естественным шагом, и, скорее всего, привело бы к успеху. Но целью реформ в империи была объявлена гласность – мы получили результат, достойный поставленной цели.
Османская Империя реформировалась всю вторую половину 18-го и весь 19-й век. Сначала пытались навести порядок внутри собственной системы, вдохнуть новую жизнь в традиционные механизмы империи. Потом пришлось начать модернизацию, в значительной степени равную европеизации. Процесс этот шёл сложно, и хотя определённых успехов османцы добились, но это не спасло их от европеизаторской революции и вскоре от разгрома в Первой Мировой войне. После катастрофы развала империи, страшных межэтнических конфликтов появилась новая Турция, а с ней и турецкий национализм. До того большая часть турок даже наименования своего нового не знала. По французским лекалам все этнические группы, населявшие страну, были объявлены турками. Понятно, чего боялся Ататюрк – именно на этно-религиозные меньшинства Османской империи всегда ставили европейские державы, затевая оторвать ещё кусочек от «больного человека Европы».
Однако в начале 21-го века турецким элитам стало понятно, что на идеологии турецкого национализма далеко не уедешь. По националистическим схемам близкие к османцам этнически и цивилизационно народы Балкан были объявлены чуждыми, а взамен туркам предлагалось строить общий дом с довольно далёкими от них среднеазиатскими и сибирскими тюркскими этническими группами. Глуповатые пантюркистские схемы (а националистические схемы не могут не быть глуповатыми), насаждённые в Турции, приводили к комичным результатам, когда после образования самостоятельных государств Средней Азии Турция пыталась их собрать под своим пантюркистским крылом. Говорят, турецкий премьер-министр даже попадал в глупую ситуацию, всерьёз пытаясь вести переговоры с казахами или узбеками на «общетюркском языке».
Когда стало очевидно, что Евразийские пространства не спешат выстраиваться под турецким флагом только из-за родственности языков, Турция стала искать иные формы внешней стратегии. Нынешняя правящая партия, которую принято называть «умеренно исламистской», хоть и не бросает отношений с братьями-тюрками, гораздо больший упор делает на «новую османскую» политику, где первостепенное значение занимает вовсе не алтайская прародина, а реально близкие Турции цивилизационно и стратегически гораздо более важные для современной ситуации Сирия, Армения, Греция, Курдская Автономия, Россия, наконец. И внутри Турции большие этнические перемены. Теперь в Турции можно быть курдом, более того, алевитом, лазом и даже цыганом. Доходит до того, что исправляются официальные энциклопедические издания, в которых приведены негативные фразеологизмы с применением слова «цыганский».
С одной стороны этнические перемены в Турции можно рассматривать как дань европейским требованиям в отношении меньшинств, ведь Турция до сих пор официально стремится в ЕС. Но, полагаю, здесь более глубокий процесс. Турция пытается на новом этапе развития оживить османские имперские механизмы, при которых этно-религиозная толерантность и этническая пестрота была выигрышным фактором. Полагаю, страничка «тюркского национализма» в истории Турции перевёрнута. А новый виток модернизации связан с построением и возрождением имперских принципов этнической политики.

Евгений Бахревский
Координатор Движения по защите прав народов

Leave your response!

Add your comment below, or trackback from your own site. You can also subscribe to these comments via RSS.

Be nice. Keep it clean. Stay on topic. No spam.

You can use these tags:
<a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>

This is a Gravatar-enabled weblog. To get your own globally-recognized-avatar, please register at Gravatar.

Я не робот.