Христос и Антихрист. Старообрядческий «экономический максимализм»
Продолжение отчёта о X Заседании Московского Евразийского Клуба (МЕК) по теме: «Христианская политэкономика».
Начало. Римский Папа на Московском евразийском Клубе
Седьмой рог
Участникам Московского Евразийского Клуба конечно же любопытно было послушать, что думает по поводу «фило-католического» и иных глобальных проектов «спасения мира» актуальная российская власть. Присутствовавший на заседании Клуба советник Президента России (в компетентности и осведомлённости, которого невозможно было усомниться), прямым текстом заявил, что: «Наш Президент в любом случае связывает будущее мира с формированием на основе G20 «Мирового правительства», способного решать стоящие перед миром глобальные задачи». Вот так вот просто. И без всякого Римского Папы.
В разверзшейся гробовой тишине Председатель Московского Евразийского Клуба задал господину Советнику вопрос: «А Вам известно, что с точки зрения православной онтологии – «Мировое правительство» является зримым воплощением прихода к власти Антихриста?». На что господин Советник «ничтоже сумняше» заметил, что: «Ну и что, Миром должны управлять профессионалы».
Что-то на это заявление надо было отвечать, и господин Председатель ответил притчей: «Какое-то время назад, когда Кирилл ещё был митрополитом и заигрывал со староверами, планировалось собрать авторитетных представителей старообрядческих согласов на «Общестароверский» съезд с патриотической позитивной повесткой дня. Выполняя определённые обязательства, Ваш покорный слуга, обсудил эту идею с одним видным поморским наставником в Поволжье. На московское предложение наставник ответил буквально следующее: «Ну что ж, если надо поедем на этот Съезд… встретимся… соберёмся… обязательно соберёмся… и объявим Путина седьмым рогом Антихриста!»
Такой народ у нас. Богоносец. И другого народа у нас нет.
Господин Советник, русские люди пережили и Священный Союз и Союз трёх императоров и Антанту и Ельцина. Переживут они и вас с вашим мировым правительством».
Русское зеркало «Духа капитализма»
Под притчу напрашивалась и концепция «ориенталистского» видения «Христианской политэкономики». Её и изложил Павел Зарифуллин, заметив, что это: «Попытка достроить концепцию Кирилла Коктыша по-евразийски»:
В мире сегодня победила протестантская этика (классическая по Веберу), она победила и во Франции и в Америке и в России. Все наши бизнесмены, обучающиеся в Гарварде или MBA, ориентируются на протестантскую этику, пронизывающую все аспекты хозяйствования современной экономики. Её принципы сформулировал германский социолог и экономист Макс Вебер в 1905 году в работе «Протестантская этика и дух капитализма» — и ничего нового к его определениям не добавить. Но есть один аспект. Вебер, сформулировав принципы «протестантской этики», неожиданно увидел, своего рода её «зеркальное отражение». И даже по этой причине собирался учить русский язык. Он увидел староверов и узнал про старообрядческий бизнес в России. Ультаконсервативный, суперортодоксальный, но очень сходный по многим аспектам с этикой протестантов.
Причём мотивация бизнеса, как отражение взглядов на жизнь, у староверов и протестантов была различной, но, тем не менее, в результате своей деятельности они приходили к очень схожим результатам. Да, староверов часто сравнивали с протестантами.
Но здесь опять, же важен вопрос мотивации: протестанты отказывались от католических обрядов по причинам своего религиозного поиска, а староверы были вынуждены отказываться от обрядов, икон и иерархии. Священства, мол, нет, потому что священство ушло к Антихристу в раскол. Священники не могут венчать, значит, нет браков. А староверы Спасова согласия – «нетовцы» — говорили, что де «Церковь на Небо ушла». И поэтому даже иконам нельзя молиться. И такое отношение характерно для всех староверов, это заложено в «матрице» старообрядческого мировоззрения, как брачников, так и безбрачников. Потому что часть староверов (белокриницкие и беглопоповцы) получили свою иерархию спустя столетия после Раскола.
Староверы организовали экономическую консорцию, совершенно финансово ультрауспешную, представляющую на нашем российском пространстве оригинальную и самостоятельную модель экономики. Или экономику в экономике. И эти бизнесмены профинансировали Серебряный век русской литературы и Русскую Революцию. Они были спонсорами партий большевиков и эсеров. Имена «русских ротшильдов» Рябушинских, а также Хлудовых, Боткиных, Гучковых, Бугровых, Сироткиных, Рахмановых, Кузнецовых, Морозовых хорошо известны.
«Свой» — «чужой»
«Этика староверов» вполне сравнима с классической протесантской этикой». Она ориентирована на принципиальные библейские принципы. Потому что староверы были грамотны и Библию читали, в отличие от «никониан», где грамотность была в большей степени уделом священства и элиты. У староверов предпочитался общинно-демократический способ ведения хозяйства. Потому что не возможно в христианской общине быть господином над своими – все братья. Главное в бизнесе – честное ведение своего дела, потому что «нечестное» противоречит христианским правилам.
Здесь важна ещё и дуалистическая этика, деление мира на «мы и – не мы», в своём мире живут строго и считают каждую копейку, когда выходят во вне — к басурманам и никонианам могут и «разгуляться» и ведут себя, как им вздумается и как они считают нужным. Что Лесков прекрасно описал в рассказе «Чертогон»: У себя в общине молятся и экономят, потом едут в ресторан к цыганам и бьют зеркала потому что «в обществе так положено».
Интересно, что сейчас зачастую так ведут себя кавказцы, приезжая в Москву. У себя они живут по адату, там у них дом, всё рационально, а вот в Москве можно погулять и хорошо «себя показать».
Диалектика логоцентризма
Но что интересно в нашем староверческо-протестантском случае: протестанты получили гиперэффективность своего бизнеса, потому что они от Центра отказались, а Центром для западной цивилизации всегда был Рим – солнечная Италия, Римская империя, Римский Папа. А протестанты от Центра отказались, предпочтя сетевую модель общества центростремительной. И во многом их эффективность и энергичность была следствием «разрыва» с онтологическим Центром.
А вот русские «были вынуждены» отказаться от Центра – они не хотели от него отказываться! Византия погибла, Орда развалилась, православный царь стал еретиком, а сейчас его попросту нет. И Центра нет! Но не, потому что русские люди от него отказались, а потому что Центр от них ушёл. Наши люди и рады бы увидеть Царя, Византию, Империю, Центр, но узреть их они не могут!
И получается, что мотивация разная у староверов и протестантов, а эффективность одна и та же. И я искренне считаю, что единственно эффективная модель бизнеса в России – старообрядческая, потому что она отражает глубинные архетипы русского бытия. Причём не обязательно современному купцу быть религиозно старовером.
Если он задастся вопросами Центра, логоцентризма – он рано или поздно придёт к данной модели: сетевой, дуалистичной, общинной, демократической, христианской и эффективной.
Потому что любая иная модель бизнеса в России связана с иными принципами хозяйствования: врастание и активное «коллаборирование» с властной вертикалью, коррупция, воровство («не обманешь – не продашь»), отсутствие верности слову и тому же государству (желание от него скрыться путём бегства капиталов) и иные прелести нашего «дикого капитализма», которые к классической протестантской этике не имеют никакого отношения.
Но все духовные сильные люди от бизнеса в России на самом деле заняты поиском Центра, которого нет. Когда-то староверы создавали особые «центры без центра», сети, купеческие институты, «аллюзии на Центр», где «всё было как надо», где была верность слову и чёткое понимание принципа «свой – чужой». Русский человек стремится к созданию такой дуалистической, но одновременно (!) сетевой модели. Где возникает возможность произведения гиперэффективного бизнеса до бесконечности (потому что периферия, где можно брать ресурсы — практически бесконечна) и возможности траты прибыли на нематериальные ресурсы. Староверы преодолели «парадокс Батая».
Экономический максимализм
Французский антрополог и философ Батай в книге «Проклятая часть» описывал, что католическая экономика была построена на «проедании» прибыли и излишков. А протестантская накапливала «прибыль», «лихву», она сняла табу на рост и захватила планету. А у староверов открылась возможность невероятного накапливания капитала, потому что никаких табу и иллюзий перед внешним «никонианским миром» у них не было. И одновременно открывалась возможность максимальной траты (что невозможно представить в случае протестантов). Католики, да и наши «обычные» купцы не заинтересованы в сверхприбыли. Потому что знают, что Церковь и Государство рано или поздно отберёт у них сверхдоходы. И потратит их на ерунду. Это будет уничтожение «проклятой части». А староверы были заинтересованы!
Потому что социальная стратификация их в общине зависела от того, что они получат максимальную прибыль, и прибыль сию максимально на культуру и духовные ценности потратят (потратят — фактически — на поиски потерянного Центра)! Потому что по православному учению благотворительность является обязательным проявлением христианской любви к ближнему.
Воин-купец
Например, для Рябушинского для «социальной стратификации» в его окружении была важна милость Святого Духа и Богородицы, которой он молился в тайной церкви в своём роскошном доме у Никитских ворот. Благодаря этой милости он имел возможность приобретать сумасшедшую «лихву» вовне, в чужом апостасийном мире и цивилизовывать эту лихву в своём, тратя его на церковь и русскую культуру.
Это не обычная роль купца или торговца. Перед нами портрет «наездника судьбы», воина, захватывающего на вражеской территории богатейшую добычу и тащащую её домой, в общину, раздающего её своим чадам и домочадцам, сотоварищам и просто хорошим людям. Бизнес становится христианским подвигом «за други своя».
Такого рода операторы – по духу воины и рыцари. Гиперприбыль староверы тратили на меценатство. И теорема Батая была посрамлена.
Три типа «христианской политэкономии»
Получается схема: католики и православные-никониане уничтожают «излишки» хозяйственной деятельности – «проклятую часть». Их «христианская политэкономия» — экстенсивна. Протестанты копят «лихву», у них снят запрет на рост, на ростовщичество, они постоянно увеличивают прибыль и сегодня эта «протестантская политэкономия» превратила планетарный рынок в «глобальный пузырь». Фактически они дошли до предела роста.
Староверы преодолели косность и экстенсивность классической «христианской политэкономии» (кстати, с православной точки зрения ничего страшного в ростовщичестве нет. В Византии оно процветало). Но они же и сформулировали своим деланием процесс «максимальной растраты» через благотворительность, меценатство и попросту иррациональные гипертраты (русская пословица «гуляет, как купец»).
Это особая модель «экономического максимализма», её формулирование и усвоение – это крайне перспективная тема для русского купечества.
Андрей Рублёв, как национальная идея
Директор Центрального музея имени Андрея Рублёва Геннадий Попов согласился с подобным видением Русского Экономического и добавил, что сегодня вопрос «куда вкладывать деньги?» мучает не только Московский Евразийский Клуб, но и РПЦ, Правительство, российский бизнес. Этот вопрос косвенно связан и с утомительным двадцатилетним поиском «национальной идеи». Трата ресурсов на меценатство, на культурные ценности способна изменить и вектор развития российской экономики. Ни правительство, ни РПЦ не способны справиться и управлять в «казенном порядке» всей роскошью нашей культуры, недвижимостью сотен тысяч дворцов, памятников архитектуры, церквей и монастырей. Этим активно должен бы заниматься бизнес, у которого появляется непосредственная «национальная идея». И такой идеей станет, в том числе и изография Андрея Рублёва.
Нынешние «новорусские сооружения» — не культурны. Возвращение к архетипам русского предпринимательства, напротив — есть грядущее нашего бизнеса, а также русской культуры.
Пресс-Центр Московского Евразийского Клуба
Релевантно:
Кино и кенозис: VIII Заседание Московского Евразийского Клуба по теме: «Мировой синематограф после выхода фильма «Аватар». Будущее Культуры в эпоху постмодерна».
Америка: новейшая евразийская политика
Эссе-отчёт о V заседании Московского Евразийского Клуба “Будущее российско-американских отношений: между экономикой и мифологией”. (23 Апреля, Москва, отель “Арарат Парк Хайятт”)
Америка, Россия и Наркотики (Итоги заседания IV Московского Евразийского Клуба)
Кавказ нам нужен или война? Итоги III Московского Евразийского Клуба
[…] экономика построена на принципах проедания излишков. Сколько заработали, столько и съели — закон нынешнего … Поэтому у нас все так неэффективно. Протестанты от […]
Leave your response!